Назад

Глава 2. Большая проверка

2.2 Промысловая информация

Нужно совершенно определенно сказать, что основой для деятельности структуры, претендующей на управление отечественным рыболовством, может служить только исчерпывающая информация о промысле. Обратим внимание - о промысле, а не о выработанной продукции и пр. Нужно точно знать кто (какое судно), где, что и сколько поймал. И так каждый день. Вот здесь и начинаются вопросы, некоторые из которых мы уже затрагивали в предыдущей главе.
Ознакомление с работой ведомства показало, что в отрасли отсутствует единая система сбора, накопления, систематизации, обработки и хранения полной и достоверной информации о промысле и выборе квот. За последние годы разработаны целых две системы информации о промысловой деятельности, но, понеся удвоенные затраты, ведомство, как мы убедились, так и не располагает инструментом, гарантирующим действенный контроль за выбором квот, а значит, и за промыслом. А без полной и достоверной информации о промысле оценки запасов промысловых объектов и общего допустимого улова (ОДУ) не могут быть качественными по определению.
Официально принятая в октябре 1996 г. информационная система "Рыболовство" достаточно хороша по идеям и конструкции, но не обеспечивает необходимый охват и полноту информации, не говоря уж о ее достоверности. Если в систему сбора информации, по самым оптимистическим оценкам, попадает существенно менее 80% от общего вылова (оптимистическая оценка разработчиков, а истинной цифры не знает никто!), то это означает, что истинный вылов только по этой причине может отличаться от декларируемого без малого на 1 млн. тонн.
Вполне возможно, что причина различных оценок общего вылова и его стоимости связана, в том числе, и с недостоверной и неполной информацией о промысле. Есть еще один важный момент. Следует обратить внимание, что промысловая информация поступает от предприятий (и это уже порок, заложенный в самом проекте), а не с судов, в то время как субъектом информации является судно. Такая технология позволяет руководителям предприятий манипулировать промысловой информацией в достаточно широком диапазоне. Часть уловов может просто скрываться, что соответствует интересам как предприятий, так и рыбаков, и это вполне реально при крайней беспомощности рыбоохраны.
Оправдание недостаточного охвата участников промысловой деятельности и неполноты информации тем, что объемы информации определяются Госкомстатом, а сама информация предоставляется предприятиями, не выдерживает критики. Именно попытка представить промысловую информацию как некую государственную статистическую отчетность прямо выгодна тем, кто, скрывая истинную информацию о промысле, легко обеспечивает себе возможность существенного превышения объемов вылова, определенных данному предприятию квотами.
На самом деле промысловая информация не является видом государственной статистической отчетности, а представляет собой единую отраслевую форму сбора данных о промысле и выборе квот. Без такой специфической информации организованного и подконтрольного промысла быть не может. Кстати, сбор такой информации является одной из важнейших государственных функций в отрасли.
При отсутствии достоверной и полной промысловой информации, любые разговоры о контроле над промыслом в лучшем случае иллюзия, в худшем - умышленный обман.
Нужно заметить, что промысловая информация является еще и основой для научных оценок состояния сырьевой базы и запасов промысловых объектов. На плохой информации можно оценивать запасы лишь с весьма низкой достоверностью.
Понимая это, члены комиссии попытались получить от ведомства информацию о квотах, выделенных нескольким десяткам судов, фактический вылов каждого из которых был точно известен комиссии и получен, как принято говорить, от пользующихся доверием независимых источников.
Учитывая, что никакой тайны сегодня, как, впрочем, и тогда, это не представляет, можно сказать, что в список были включены суда, по которым имелись достоверные данные о выгрузке ими уловов в портах Японии. Были зафиксированы даты выгрузки и объемы сданной продукции - крабов.
Список этих судов был передан сотрудникам ведомства. Попытка же получить официальные данные о квотах, выделенных этим судам, оказалась заблокированной чиновниками. Что свидетельствует либо об отсутствии таких данных, а значит и действенного контроля, либо о сокрытии данных от комиссии - значит о сговоре квотополучателей с чиновниками, причастными к распределению ресурсов.
Будь такие материалы представлены, члены комиссии легко бы ответили на вопрос о степени честности ведомства и его чиновников, так как располагали бы материалами об истинном вылове этими судами. Говорят (хотя слова и не являются доказательством), что скромность некоторых членов комиссии, не ставших настаивать на предоставлении нужных материалов, была по достоинству оценена...
Оперируя неофициальными данными по некоторым судам, обозначенным в списке, удалось понять, что сдавали краба и суда, вообще не имевшие квот на промысл краба, и те, которые сдавали в несколько раз больше, чем это предусматривалось выделенными им квотами. Вот на основе таких операций с наиболее валютоемкими ресурсами и формируется богатство ведомственных чиновников.
Следует заметить, что вообще манипуляции чиновников с квотами просто акробатические. Пытаясь укрыть от распределения рыбакам значительные объемы рыбных ресурсов, ведомство ввело абсолютно необоснованную классификацию квот. Оно разделило квоты на промышленные (это те, что для всех), научные, под обеспечение международных соглашений и на общеотраслевые нужды и пр.
Это усложняет дело и требует, при полной неразберихе с промысловой информацией, вести отдельный контроль за выбором таких квот. Более того, контроль за выбором квот осуществляют различные подразделения ведомства, что ничего, кроме путаницы, внести не может. Впрочем, похоже, что это и есть одна из задач, успешно решаемая ведомством. Вопрос, казалось бы, предельно простой: есть единый ресурс (запас), использование которого и должно учитываться единым образом.

Назад